Гарм Видар (Сергей Иванов)

Город был странным. Обнесенный огромным земляным валом, он, словно усталый озлобленный солдат, настороженно выглядывал из-за бруствера, готовый отразить любую внезапную атаку. Хотя возможно это впечатление было обманчивым и являлось всего лишь следствием тревожной окраски, приданной каждому предмету, медленно оседающим за горизонт огромным темнокрасным шаром. Умирающее солнце: этот эпитет сейчас казался более чем реалистическим, похоже он пересекал некую этическую грань и невольно попадал в разряд пророческих.

Дарк угрюмо поежился. Он шел к этому Городу много дней. Путь был тяжким и порой казалось, что цель не оправдывает затраченных сил и средств. Город словно издеваясь “возникал” где-то совсем рядом в ненароком услышанной истории или даже фразе. Но тут же исчезал, стоило Дарку лишь повернуться лицом к человеку вскользь упомянувшему о Городе. Город играл с ним в злые прятки по одному лишь ему известным правилам. Дарку порой начинало казаться, что никакого Города нет и никогда не было. Но он все шел и шел, словно пространство вокруг него позаимствовало характерную черту времени – необратимое поступатель ное движение, а самому Дарку в этой странной системе отводилась лишь роль точки отсчета, мимо которой скользит и само время и мир, обретший сюаррелистическую свободу перемещения.

В пути у Дарка не раз случались глухие приступы безысходности и бессмысленности всего мероприятия. Ему начинало казаться, что со временем он не приближается к Городу, а упорно и настойчиво идет совершенно в противопо ложную сторону или, что еще хуже, давно и упорно ходит кругами и стоит лишь чуть изменить направление…

Но пока, каждый раз Дарку удавалось побороть “минутную” слабость и он вновь и вновь шел вперед.

И вот теперь он здесь. Позади остались дни и люди. Множество людей, с которыми Дарка сводила дорога к Городу, занявшая такое количество дней, что Дарк давно уже потерял им счет и абсолютно не помнит того дня, когда он сделал первый шаг на выбранной дороге. И людей он тоже не помнит, по крайней мере, большинство. Лица перемешались, словно в калейдоскопе. Во встретивших ся на более позднем этапе пути, он смутно угадывал черты тех, с кем разминулся когда-то давно – еще в самом начале. Потом пришло отчуждение. Людей, которых Дарк встречал под конец путешествия, он уже не воспринимал, как объективную данность. Все смешалось: прошлое, настоящее, бывшее и придуманное; реальность и иллюзорный мир фантазии. Казалось, со временем должна была прийти ясность и более глубокое осознание происходящего. Но нет! Окружающий мир вдруг стал зыбким и непредска зуемым. Словно действительность и вправду являлась лишь проекцией его воспаленного воображения. И мозг, как вульгарный телевизор с “подсевшей” трубкой отказывался показывать четкое изображение. Или все же это потускнели краски мира, и якобы незыблемые законы бытия утратили свою первоначальную жесткость.

Все чаще и чаще Дарк ловил себя на том, что время неравномерно. Что оно всего лишь функция его собственной жизнедеятель ности. В один прекрасный момент он вдруг осознал, почему все попытки путешествий в прошлое до сих пор терпели фиаско. Прошлое – это мириады переплетенных хвостиков-щупалец у единого тела -человечества. До какого-то определенного времени любой хвостик, соответствующий клеточке в общем организме, растет и удлиняется, но наступает момент, когда этот рост вступает в очередную своеобразную фазу. И рост этот становится подобен росту звезд, которые наращивают массу за счет случайно притянутых более мелких образований – вдруг происходит качественный скачек и звезда становится черной дырой. Наступает коллапс. Который возможно будет длиться вечно. И теперь все попытки проникнуть коллапсирующую реальность уже тщетны.

Дарк поежился. В конце концов, все эти экзистенционалистские штучки теперь не должны его волновать. Он дошел. Вот он – Город. Осталось лишь найти ворота в земляном валу или на худой конец перебраться прямо через него. По сравнению со всем предыдущим этот последний шаг требовал не так уж много усилий. Дарк стряхнул невольное оцепенение и двинулся вдоль вала, оставив за спиной огромный темнокрасный шар уже коснувшийся нижним краем земли.

Перед ним по земле быстро скользила длинная уродливая тень. Неестественно заостренная – этакий “человек-копье”. Дарк даже мельком подумал, что сам стал похож на эту тень. Он также остро был направлен в будущее, скользил не зная преград. И в то же время он сознавал, что движение это вынужденное, что он лишь тень каких-то неведомых процессов, которые гонят его сквозь пространство и время. А может тень, это его – Дарка, будущее? Вот оно прямое и почти бесконечное, вершиной уходящее за горизонт, вот оно чуть повернуто в сторону и стало короче. А вот оно уже жмется к ногам. И наконец, впереди ничего нет…

Дарк понял, что обошел Город по периметру до половины.

Неужели это произошло так быстро?

Солнце, которое теперь должно было светить Дарку в лицо, словно испугавшись его пристального вопросительного взгляда, полностью скрылось за горизонтом. Еще несколько минут и мрак станет полновластным хозяином здешних владений…

Дверь Дарк отыскал случайно двигаясь на ощупь вдоль вала. Слабый флюоресцирующий свет, нехотя струящийся над Городом, лишь усиливал ощущение здешней неприкаянности.

“Что ждет меня там?” – подумал Дарк, осторожно проводя рукой от полированной поверхности металлической калитки, больше похожей на крышку канализационного люка. Может все истории и легенды, сложенные о Городе блеф? Блеф тех, кто вот также, как он, не щадя себя и окружающих неудержимо рвался к Городу, а в последний момент понял, что ни цель оправдывает средства, а само ее наличие.

Калитка, ржаво скрипнула давно несмазанными петлями, но легко подалась робкому неуверенному усилию дрожащих рук Дарка.

Увидеть Город и умереть!

Невольно Дарк зажмурился, словно боялся ослепнуть от предполагаемо го великолепия, которое должно было встретить его за земляным валом. Не открывая глаз, Дарк беспомощно улыбнулся, ощущая на лице спокойное и уверенное дыхание Города.

А потом, отбросив все сомнения, решительно открыл глаза…

…и умер.

 

А где-то на противопо ложном конце Города в одном из ничем не примечательных домов, заплакал мальчик, только что появившийся на свет.